Другим взглядом..

В Волгоградском скрап-клубе поэтическое задание "Серебряный век". Жутко хотелось поучаствовать  - мне по душе поэты конца XIX - начала XX вв.
История такая: начала перечитывать стихотворения Владимира Маяковского, наткнулась на "Лиличку", вспомнила, что у группы Сплин есть песня на эти стихи. Поэтому решила, почему бы и мне не посмотреть новым взглядом на классику? В результате такая вот задумчивая Лиличка у меня получилась:

 Бумага для пастели, скрапбумага, крафт, газета, распечатка на акварельной бумаге, лак, клеевые камушки, чернила Distress, в качестве штампа ("пузыри") - катушка с нитками, машинная строчка.

Строчки выбрала такие:
"...а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени...""

 

 Девушка многослойная - книга, руки и очки на вспененном скотче. Платье из кусочков бумаги.
Собственно оригинал
Лиличка

(Вместо письма)

Дым табачный воздух выел.
Комната —
глава в крученыховском аде.
Вспомни —
за этим окном
впервые
руки твои, исступлённый, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
10 День ещё —
выгонишь,
может быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссеча́сь.
20 Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Всё равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
30 горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдёт,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
40 Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
50 И в пролёт не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и су́етных дней взметённый карнавал
60 растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.

26 мая 1916, Петроград